CRIMSON BLUE 'Итак, кто есть кто?'
В условиях поминутного цейтнота сдачи материалов для этого номера и посекундного наступления тёплых дней за окном было взято одно из самых весёлых интервью в истории нашего журнала. Итак, встречайте – CRIMSON BLUE – почти что «Малиновая Печалька»… Бугагашенька!!!!
- Итак, кто есть кто?
«Вообще говоря, нас шестеро. Пойдём по порядку.
1. Дани. Поёт и играет на кейтаре. Вообще, собрала эту группу, является автором текстов и безумных концепций. Единственный постоянный участник коллектива с момента его основания. Бывший астрофизик, свободное время проводит за телескопом.
2. Ганс. Пламенный энтузиаст восьмиструнной гитары, в свободное время пишет сказки и работает в фирме, которую нельзя называть. В своё время провёл полгода вне группы, называет этот период «творческим загулом».
3. Алекс. Бас-гитарист, большой любитель длинных грифов, толстых струн, котят, женщин и клубничных пирожков. Когда не покоряет дамские сердца, молчалив и застенчив. Известен своим одухотворённым видом. В группе уже давно и, судя по всему, надолго.
4.Энди. Барабанщик. Драматичен. (От слова "drummer", видимо… - Прим.авт.) В группе играет с конца 2010-го года, чем, судя по всему, до сих пор недоволен. В свободное от занятий музыкой время продаёт бензопилы.
5. Стэн. Новичок в группе. Гитарист. Работает в аэропорту, мечтает дать тур по США.
6. Кэрол. Стальная статуя. Главный носитель идеологии команды, всегда безмятежен и уверен в себе. Его имя – то, как звали бы Мэрилина Мэнсона, не будь он Брайаном».
- Да уж, опять же судя по всему, нас ждёт то ещё приключеньице! Продюсируете себя сами или кто-то со стороны рулит звуком и общей концепцией?
«Мы не только сами продюсируем себя, мы ещё и делаем свои афиши, организовываем концерты, дизайним футболки и разве что не вручную отливаем компакты!»
- А как же на счёт оформления диска – тоже сами?
«Было очень много шума, плача, споров, снова споров. Энди предлагал в качестве артворка нарисовать девочку из комиксов на белом фоне, Дани требовала ангелов с огнемётами, Ганс поливал всё презрением, Алекс отмалчивался, а Стэн бегал вокруг и кричал: «Друзья, успокойтесь!» В результате мы нашли художника из славного города Ставрополя (при выборе руководствовались не только качеством работ, но и клёвым никнеймом), который разрешил все наши споры. Что, впрочем, не помешало Энди заявить, что «это нельзя издавать».”
- О-па, Ставрополь! А я вот из Пятигорска… О чём поёте, для кого поёте, ради чего...?
«Теперь уже и не упомнить, с чего всё начиналось. Нынешний курс нашей команды – мессианство и духовность для всех и каждого, эдакая популяризация духовного начала в музыке. Заигрывание с различного рода символикой, образность и ирония, провокационные идеи – это всё к нам».
- Зачем вообще всем этим занимаетесь?
«Пожалуй, что все – по-разному. Кто-то просто не может иначе, кто-то хочет славы и денег, кто-то – чтобы избавиться от повседневной рутины, кто-то – ради фанатских восторгов, а кто-то – вообще непонятно почему».
- И какой возраст группы на сегодняшний день? Как оцениваете свой рост и к чему стремитесь в итоге – если рост имеется, а стремления присутствуют…?
«Группа в более-менее оформившемся составе существует чуть больше трёх лет. Мы считаем, что за последний год достигли достойных результатов (особенно для команды, в которой за три года сменилось несколько десятков участников). Естественно, в дальнейшем мы твёрдо намерены только наращивать темпы и мощности».
- Тем, кто ещё не в курсе: что всё же значит ваше название?
«О том, что в действительности обозначает наше название, знает только Кэрол. Но он пока молчит».
- Что, по-вашему, произошло с тяжёлой музыкой в мире и в нашей стране?
«Такое ощущение, что её постепенно губит чрезмерная доступность. В наше время кто угодно может взять в руки гитару, выйти на сцену на фестивале рок-музыки и сыграть «smells-like-teen-spirit». Это во многом снижает престиж тяжёлой (да и не только тяжёлой) музыки. Сейчас термин «металлист» порой звучит как что-то не слишком достойное. (Можно подумать, раньше это была прямо престижная и уважаемая профессия!! – Прим.авт.) Естественно, речь не идёт о замечательных ребятах из групп Meshuggah, Tool, Korn и Nightwish. Ганс считает, что во всём виноваты производители дешёвых китайских гитар, а Дани убеждена, что лучше бы Yamaha занимались производством мотоциклов».
- Кстати, о Yamaha – с мотоциклами у них всё в порядке, уж получше, чем у Харлеев (я имею в виду сами технические характеристики). Скажите, что вами движет? Вообще, что всеми музыкантами – особенно молодым и продвинутым – в России сейчас движет?
«Тяга к самоубийственным авантюрам, в первую очередь! Продвигать своё индивидуальное видение в условиях современного рыночного общества – для этого требуется определённый подход к жизни. Исходишь не из принципа «хочу продать свой товар подороже», а из «хочу донести свою идею до максимального количества умов». Власть над сознаниями – опять же даёт о себе знать – это наша извечная мания величия!»
- Вообще, что бы вы хотели изменить на нашей сцене и во всём мире?
«Мы бы хотели, чтобы люди снова вернулись в клубы, на концерты! Чтобы группы выступали на стадионах перед миллионными аудиториями, чтобы компакт-диски расходились огромнейшими тиражами, а за автографами поклонники простаивали бы в километровых очередях!»
- Ну, это уже ностальжи прямо! Как вам вообще живётся в XXI веке? Что радует, что пугает?
«Вообще живётся вполне себе. Жизнь меняется, но если успевать с ней в ногу, то всё будет шикарно. Иногда, да, ностальгируем по радостям века XX, по эпохе лейблов, рок-легенд. Но человеку вообще свойственно вздыхать по временам давно минувшим...»
- И всё же - клуб или стадион?
«Конечно же, стадион!!! И – побольше, с флагами по периметру, с многокиловаттным звуком, красочными фейерверками и ритуальным жертвоприношением в полночь!! А потом — в клуб, с акустикой наперевес. Каждую площадку чувствуешь по-своему. Очень, очень многое зависит от людей в зале, от их отдачи, от обмена энергиями. Мы давно мечтаем выступить на по-настоящему большой сцене».
- А вот идеальный фестиваль – какой он? Место, состав участников?
«Ох... Допустим, Open Air где-нибудь в летней Германии. Tool, Opeth, Korn, Evanescence, Crimson Blue, Pain Of Salvation, Neurosis. И – Dimmu Borgir с оркестром и хорами в капюшонах – на закуску».
- Угу, ясно, а идеальная группа – в России и на Западе, на Востоке?
«Идеальная группа в России: тур по Сибири, переполненные ДК, пионеры с гвоздиками. Идеальная группа на Западе: все участники – поголовно выпускники Беркли. Идеальная группа на Востоке: всенепременно оснащена УЗИ, струнные инструменты исключительно четвертьтоновые или же безладовые».
- Какая самая не-тяжёлая группа или исполнитель вам ближе и почему?
«DVAR. Они очень нравятся Кэролу. У них много общего».
- Если бы у вас не получилось ЭТО в музыке, то ЧТО бы получилось?
«Если бы мы занимались не музыкой, а, скажем, политикой, то давно собрали бы армию фанатиков, совершили государственный переворот и закупились бы недвижимостью где-нибудь в Шотландии. Естественно, чтобы заниматься там музыкой».
- Так рок-н-ролл – это всё же прикол или работа? Как у вас и как должно быть, по-вашему?
«Это всё-таки образ жизни. Это осознание необходимости компромиссов. Это когда ты всю неделю работаешь с девяти до полуночи, а на выходных едешь на студию заниматься музыкальными делами. Когда планируешь своё лето, исходя из графика записи. В идеале – это дело, занимающее изрядную часть твоей жизни и приносящее достаточную отдачу, чтобы навсегда забыть о работе в офисе. Мы работаем над этим!»
- Эх, была не была – будем работать вместе!
Автор: Георгич
В условиях поминутного цейтнота сдачи материалов для этого номера и посекундного наступления тёплых дней за окном было взято одно из самых весёлых интервью в истории нашего журнала. Итак, встречайте – CRIMSON BLUE – почти что «Малиновая Печалька»… Бугагашенька!!!! - Итак, кто есть кто?
«Вообще говоря, нас шестеро. Пойдём по порядку.
1. Дани. Поёт и играет на кейтаре. Вообще, собрала эту группу, является автором текстов и безумных концепций. Единственный постоянный участник коллектива с момента его основания. Бывший астрофизик, свободное время проводит за телескопом.
2. Ганс. Пламенный энтузиаст восьмиструнной гитары, в свободное время пишет сказки и работает в фирме, которую нельзя называть. В своё время провёл полгода вне группы, называет этот период «творческим загулом».
3. Алекс. Бас-гитарист, большой любитель длинных грифов, толстых струн, котят, женщин и клубничных пирожков. Когда не покоряет дамские сердца, молчалив и застенчив. Известен своим одухотворённым видом. В группе уже давно и, судя по всему, надолго.
4.Энди. Барабанщик. Драматичен. (От слова "drummer", видимо… - Прим.авт.) В группе играет с конца 2010-го года, чем, судя по всему, до сих пор недоволен. В свободное от занятий музыкой время продаёт бензопилы.
5. Стэн. Новичок в группе. Гитарист. Работает в аэропорту, мечтает дать тур по США.
6. Кэрол. Стальная статуя. Главный носитель идеологии команды, всегда безмятежен и уверен в себе. Его имя – то, как звали бы Мэрилина Мэнсона, не будь он Брайаном».
- Да уж, опять же судя по всему, нас ждёт то ещё приключеньице! Продюсируете себя сами или кто-то со стороны рулит звуком и общей концепцией?
«Мы не только сами продюсируем себя, мы ещё и делаем свои афиши, организовываем концерты, дизайним футболки и разве что не вручную отливаем компакты!»
- А как же на счёт оформления диска – тоже сами?
«Было очень много шума, плача, споров, снова споров. Энди предлагал в качестве артворка нарисовать девочку из комиксов на белом фоне, Дани требовала ангелов с огнемётами, Ганс поливал всё презрением, Алекс отмалчивался, а Стэн бегал вокруг и кричал: «Друзья, успокойтесь!» В результате мы нашли художника из славного города Ставрополя (при выборе руководствовались не только качеством работ, но и клёвым никнеймом), который разрешил все наши споры. Что, впрочем, не помешало Энди заявить, что «это нельзя издавать».”
- О-па, Ставрополь! А я вот из Пятигорска… О чём поёте, для кого поёте, ради чего...?
«Теперь уже и не упомнить, с чего всё начиналось. Нынешний курс нашей команды – мессианство и духовность для всех и каждого, эдакая популяризация духовного начала в музыке. Заигрывание с различного рода символикой, образность и ирония, провокационные идеи – это всё к нам».
- Зачем вообще всем этим занимаетесь?
«Пожалуй, что все – по-разному. Кто-то просто не может иначе, кто-то хочет славы и денег, кто-то – чтобы избавиться от повседневной рутины, кто-то – ради фанатских восторгов, а кто-то – вообще непонятно почему».
- И какой возраст группы на сегодняшний день? Как оцениваете свой рост и к чему стремитесь в итоге – если рост имеется, а стремления присутствуют…?
«Группа в более-менее оформившемся составе существует чуть больше трёх лет. Мы считаем, что за последний год достигли достойных результатов (особенно для команды, в которой за три года сменилось несколько десятков участников). Естественно, в дальнейшем мы твёрдо намерены только наращивать темпы и мощности».
- Тем, кто ещё не в курсе: что всё же значит ваше название?
«О том, что в действительности обозначает наше название, знает только Кэрол. Но он пока молчит».
- Что, по-вашему, произошло с тяжёлой музыкой в мире и в нашей стране?
«Такое ощущение, что её постепенно губит чрезмерная доступность. В наше время кто угодно может взять в руки гитару, выйти на сцену на фестивале рок-музыки и сыграть «smells-like-teen-spirit». Это во многом снижает престиж тяжёлой (да и не только тяжёлой) музыки. Сейчас термин «металлист» порой звучит как что-то не слишком достойное. (Можно подумать, раньше это была прямо престижная и уважаемая профессия!! – Прим.авт.) Естественно, речь не идёт о замечательных ребятах из групп Meshuggah, Tool, Korn и Nightwish. Ганс считает, что во всём виноваты производители дешёвых китайских гитар, а Дани убеждена, что лучше бы Yamaha занимались производством мотоциклов».
- Кстати, о Yamaha – с мотоциклами у них всё в порядке, уж получше, чем у Харлеев (я имею в виду сами технические характеристики). Скажите, что вами движет? Вообще, что всеми музыкантами – особенно молодым и продвинутым – в России сейчас движет?
«Тяга к самоубийственным авантюрам, в первую очередь! Продвигать своё индивидуальное видение в условиях современного рыночного общества – для этого требуется определённый подход к жизни. Исходишь не из принципа «хочу продать свой товар подороже», а из «хочу донести свою идею до максимального количества умов». Власть над сознаниями – опять же даёт о себе знать – это наша извечная мания величия!»
- Вообще, что бы вы хотели изменить на нашей сцене и во всём мире?
«Мы бы хотели, чтобы люди снова вернулись в клубы, на концерты! Чтобы группы выступали на стадионах перед миллионными аудиториями, чтобы компакт-диски расходились огромнейшими тиражами, а за автографами поклонники простаивали бы в километровых очередях!»
- Ну, это уже ностальжи прямо! Как вам вообще живётся в XXI веке? Что радует, что пугает?
«Вообще живётся вполне себе. Жизнь меняется, но если успевать с ней в ногу, то всё будет шикарно. Иногда, да, ностальгируем по радостям века XX, по эпохе лейблов, рок-легенд. Но человеку вообще свойственно вздыхать по временам давно минувшим...»
- И всё же - клуб или стадион?
«Конечно же, стадион!!! И – побольше, с флагами по периметру, с многокиловаттным звуком, красочными фейерверками и ритуальным жертвоприношением в полночь!! А потом — в клуб, с акустикой наперевес. Каждую площадку чувствуешь по-своему. Очень, очень многое зависит от людей в зале, от их отдачи, от обмена энергиями. Мы давно мечтаем выступить на по-настоящему большой сцене».
- А вот идеальный фестиваль – какой он? Место, состав участников?
«Ох... Допустим, Open Air где-нибудь в летней Германии. Tool, Opeth, Korn, Evanescence, Crimson Blue, Pain Of Salvation, Neurosis. И – Dimmu Borgir с оркестром и хорами в капюшонах – на закуску».
- Угу, ясно, а идеальная группа – в России и на Западе, на Востоке?
«Идеальная группа в России: тур по Сибири, переполненные ДК, пионеры с гвоздиками. Идеальная группа на Западе: все участники – поголовно выпускники Беркли. Идеальная группа на Востоке: всенепременно оснащена УЗИ, струнные инструменты исключительно четвертьтоновые или же безладовые».
- Какая самая не-тяжёлая группа или исполнитель вам ближе и почему?
«DVAR. Они очень нравятся Кэролу. У них много общего».
- Если бы у вас не получилось ЭТО в музыке, то ЧТО бы получилось?
«Если бы мы занимались не музыкой, а, скажем, политикой, то давно собрали бы армию фанатиков, совершили государственный переворот и закупились бы недвижимостью где-нибудь в Шотландии. Естественно, чтобы заниматься там музыкой».
- Так рок-н-ролл – это всё же прикол или работа? Как у вас и как должно быть, по-вашему?
«Это всё-таки образ жизни. Это осознание необходимости компромиссов. Это когда ты всю неделю работаешь с девяти до полуночи, а на выходных едешь на студию заниматься музыкальными делами. Когда планируешь своё лето, исходя из графика записи. В идеале – это дело, занимающее изрядную часть твоей жизни и приносящее достаточную отдачу, чтобы навсегда забыть о работе в офисе. Мы работаем над этим!»
- Эх, была не была – будем работать вместе!